Талант мастера

«Искусство — это не осмысление действительности, это и есть сама действительность», — так любил поговаривать его учитель, перенося на холст то, что попадало в поле зрения.

Некоторое время Сергей пытался оспаривать такое отношение, но пожив вместе с наставником несколько лет в его темной мастерской, убедился в правоте его слов.

Мастер Дэжау — великий живописец нашего века. Его имя не известно широкой публике. Он не выставляется, о нем не пишут критики. Но его картины, еще не успев подсохнуть, расходятся по частным коллекциям.

— Искусство — это жизнь, а художник — бог. Вся гармония, милый Серж, рождается из хаоса, — в тот день он впервые разрешил ученику присутствовать при создании нового шедевра. Перед ними — чистый холст, на который художник небрежными масками наносит краски. Черная, белая, красная, желтая. Его кисть — будто дирижерская палочка, а сам он — мастер, который прекрасно знает партитуру наизусть. Взмах — вот взвизгнули белые тона, еще один взмах — голосом контрабаса запела тьма. Небольшой поворот — и где-то в углу заалело пятно. Рисование вслепую — наверное, так подобный стиль можно было бы назвать, если бы не… — Хаос — это зарождение любой жизни. Кажется, что перед тобой просто несвязанные друг с другом элементы, но приглядись, мой милый, и ты увидишь, как из них зарождается жизнь.

Еще несколько мазков — и вот на холсте начинают появляться очертания женского лица.

— Но как только эта жизнь зародилась, она забывает о боге и живет по своим правилам. И глупо тешить себя мыслями, что от художника зависит то, будет ли портрет смеяться или плакать. Все, что мы можем — просто запечатлеть момент. Но не большее.

На холсте появилась набережная, яркие витрины Нанкинлу и она — очаровательная незнакомка, рожденная из хаоса.

— Это ваша знакомая? — Сергей приблизился к картине, пытаясь рассмотреть каждый штрих, чтобы понять, как удалось мастеру так правдоподобно изобразить жизнь.

— Нет. Я встретил ее, когда вчера прогуливался по городу. Хороша?

— О, да, — восторженно произнес молодой человек. — Она… — небольшая пауза.. будто ученик ловит воздух. Дыхание захватывало от этого блеска еще не подсохших красок на холсте. В такие моменты забываются все слова, а те, что приходят на ум, кажутся слишком блеклыми…

— Она как живая, — все-таки выговорил он и поежился: как-то мертво слышались эти слова на фоне этого живого портрета

— Это будет недолго. Она скоро умрет, — кажется, теперь мастер потерял весь интерес к картине.

— Как.. умрет?

Но Дэжау не слышал ученика, увлеченно собирая краски и убирая кисти.

— Как умрет?! — настойчивее повторил Сергей свой вопрос.

— Ну посмотри сам, — снизошел учитель. — Напряжена правая рука, чуть приподнята правая бровь и правый уголок губ. На лицо последствия инсульта. Бледная кожа — признак того, что кровообращение нарушено. Добавь к этому мешки под глазами — как признак больных почек. И все-таки, несмотря на все эти болезни, она действительно прекрасна. Она достигла той самой гармонии, которая в скором времени должна смениться хаосом.

— Но ведь хаос — это рождение новой жизни, — чуть ли не кричал молодой человек.

— Возможно, новой жизни для ее души, но не для тела, — мастер говорил со учеником, как с малолетним ребенком. Да он и был ребенком, привыкшем видеть лишь красивое, желающим общаться лишь с прекрасным.

Серж пытался в черствости разглядеть очарование, в глупости — внутреннюю глубину. Он пытался найти оправдание жестокости и эгоизму — ох уж этот юношеский максимализм! Он писал портреты, стараясь обнаружить в человеке скрытую красоту, которая могла бы компенсировать внешнее уродство. А мастер всегда над ним смеялся.

— Внутренняя красота — это глаза. Как бы виртуозно ты их не написал, вряд ли они скроют обезображенные злобой губы и привыкшие к лести уши. К тому же все истории про внутреннюю красоту — это просто фантазии тех, кто не хочет прослыть ограниченным. Вряд ли ты сможешь все это проверить на практике. Ведь перед живописцем люди пытаются приукрасить не только свою внешность, но и свою душу. Если же ты нарисуешь то, что видишь (действительно видишь) — клиент будет недоволен. Все же остальное — это сплошной обман.. приукрашивание жизни, которая еще не достигла гармонии сама с собой.

По этой причине мастер никогда не писал на заказ. А все картины он создавал по памяти. Лишь однажды он попросил позировать ему дочь своего друга. Картина была написана, а через неделю девушка умерла.

Такие совпадения пугали.

1986 год — во время путешествия по СССР мастер запечатлел на своем полотне Чернобыль, главным героем картины стала АЭС.

1988 год в коллекции появилась картина с изображением Бангладеша.

1992 году он запечатлел Колумбию за месяц до извержения вулкана.

Каждые 2 — 4 года коллекция картин пополнялась. Разница между последним штрихом на полотне и началом катастрофы — не более одного месяца. Что это? Чутье, которое заставляло художника срываться и ехать в другую страну, или злой рок, который обрушивается на те края, которые смог запечатлеть живописец?

Однажды Серж вошел в мастерскую, где мастер вновь творил. В последнее время он все больше отдыхал, беря в руки кисть лишь за тем, чтобы подправить зарисовки ученика.

Но сегодня он вновь был у мольберта. Сергей тенью замер у двери, стараясь остаться незаметным, чтобы еще раз посмотреть, как виртуозно работает мастер кистью.

Свобода… он был свободен, причем эта свобода проявлялась во всем: в выборе красок, в мазках, не стесненных какими-то правилами и стандартами. Он творил так, как диктовала ему душа. Может поэтому картины и получались такими.. жизнеподобными.

Он рисовал зеркало, а в зеркале — себя: невысокого мужчину с проплешиной на голове, с морщинами, покрывшими все его лицо, с большим черным пятном на шее, которое в жизни он всегда закрывал платком, так как видел, как многих смущает безобразие этого «поцелуя судьбы» — как любил называть свою метку мастер. Но теперь пятно ничем не было закрыто. Нарисованный мастер был без платка.

Ученик смотрел на портрет, восхищаясь не столько техникой рисования, сколько тем, как красив был учитель даже с этим безобразным пятном. Почему никто этого не замечал раньше? Почему даже он, проживший столько месяцев с этим человеком, также, видя его без платка, старался не смотреть на его шею? Почему?

Этот вопрос Сергей еще раз задал себе спустя 3 недели, прощаясь со своим учителем. Точнее… с его прахом. Мастер был верен себе во всем. Он даже себя изобразил за несколько дней до смерти…

Был ли в этом его талант или проклятие? Не известно. Видеть ту тонкую грань, которая разделяет жизнь от смерти, гармонию от хаоса, не многим дано. И поэтому подобный талант столь желанен и столь пугающ: ведь тогда придется смириться с тем, что вся красота — недолговечна.. Хотя.. разве в этом есть что-то новое? За жизнью следует смерть, за красотой — безобразие. Надо просто научиться ко всему этому относиться спокойно и ловить момент… тот самый момент, тот самый миг, пока еще безобразие и смерть не поймало свою жертву.

Сергей сделал шаг назад, чтобы со стороны посмотреть на только что написанный пейзаж. Увиденное ему понравилось. Осталось дело за малым, поставить подпись.

В правом нижнем углу появляется подпись: «Сергей Баловин, Сендай, 1 мая 2011 года».

Все.. дело сделано. Больше молодого человека здесь ничто не держит. В кармане билеты на самолет, а это значит, что скоро он будет дома….

На эту и другие темы

• Мама вне ребенка
• Вредная школа
• Как я училась дружить с автомобилем
• Она умерла молодой