Хочу, как Медея
Ничего общего с колхидской царицей и возлюбленной Ясона. Но как же притягателен образ обычной крымчанки, гречанки по происхождению Медеи Мендес. Так о судьбе обычной женщины, лишь два раза за всю жизнь покидавшей свой дом, могла написать только Улицкая.
Улицкую много читают, ещё больше ругают. Дескать, слишком скучные её романы, слишком обыденные, никакой интриги и герои все, как на подбор, какие-то жалкие (любимый эпитет писательницы). А у меня к Людмиле Улицкой лишь одна претензия – слишком быстро заканчиваются её истории. Я бы могла до бесконечности зачитываться её семейными сагами о неидеальных людях «с мелкими, но заметными недостатками и большими, но глубоко скрытыми достоинствами». А книга Улицкой «Медея и её дети» давно и прочно стала самой моей любимой книгой.
В ней всё: и красота Партенита с дикими крокусами на склонах, зарослями горной мяты, сердоликами и горным хрусталём и татарские мытарства на крымской земле, когда в один день сгорели все ореховые рощи, а всё население «неправильной» национальности должно было за 2 часа собрать все свои пожитки, покинуть дома своих предков и отправиться в Караганду. После этих строк по-другому воспринимаешь разговоры татар о желании вернуться на историческую родину и уже не праздным отпускным взглядом смотришь на их хлипкие домишки в окрестностях Крыма.
Революция, гражданская война и наболевший еврейский вопрос, эмиграция, мистика, любовные стихи с налётом эротики и интересные замечания, как бы между прочем, в стиле Улицкой, о том, что прачечная на греческом зовётся «катаризма», а обычный стол – «трапеза»… Роман действительно эпохальный, широкий, но в центре его судьба обычной женщины. Бездетной, но ставшей самой настоящей матерью в 16 лет для своих осиротевших братьев и сестры, а потом ёще на десятки лет любимой тёткой для своих многочисленных племянников, их детей и внуков.
Хочу как Медея стать через много лет старухой с иконописным лицом. Хочу, как она, ходить не праздно по земле, знать местные горы в лицо, неспешно вести опись облаков над головой, не слышать большую часть того, что говорят вокруг, и пахнуть к старости шалфеем. Как это здорово быть центром мирозданья для своей большой семьи, к кому с весны по осень съезжаются все родственники. (Всего лишь по 20(!) человек к ряду, «больше Медеин домик не вмещал»).
Как это прекрасно, любить своих родных и при этом не тяготить их своей любовью, не навязывать им своё мировоззрение, не осуждать игрушечность их браков и при этом самой совершать все незначительные и важные поступки в своей жизни только единственно возможным способом – «серьёзно и окончательно». Какое мужество, так ухаживать за своим умирающим мужем, узнать об измене уже после его смерти, простить, а потом просто и обыденно ждать от него вестей «оттуда», «как ждут почтальона с письмом».
«Блаженная идиотка», — скажет кто-то. А я говорю: счастливый самодостаточный человек, которого со стороны может кто-то пожалеть, зная о горечи бездетности Медеи, о проклятии одиночества и предательстве мужа. Как скала в море, чьё сердце наполнено не сиюминутным, суетным, а благословенным божьим светом. Кому все правительства и перемены нипочём, потому что другая над ней власть. Хочу, как Медея.
Автор: Птичкина Наталья
На эту и другие темы
Случайные записи
